[Earven]

И снова здравствуй, милая моя сестра.
Надеюсь, до тебя дошли уже все письма, включая последнее. Извини за ужасную бумажку, но в той спешке, что я его писала, не нашлось ничего более приличного, да и не в ней суть, а в том, что я тебе написала.
И за столь долгий перерыв я тоже прошу прощения, но я сейчас расскажу тебе все по порядку, и ты поймешь, отчего у меня не было времени взяться за перо.
Мы выехали из Таннана в самом благостном настроении, только Паолу, кажется, что-то тревожило. Я помню, Даниэль мечтал, чтоб на нашу карету напали какие-нибудь разбойники, исключительно чтоб посмотреть на их физиономии, когда мы все достанем оружие. Эти дни пролетели так мимолетно, что я и не заметила дороги. Финниган оставил нас на полпути, не преминув испортить мне все дальнейшее путешествие одной фразой. "Штефан, берегите ее". Мой айзенский друг теперь не дает мне вякнуть, на все претензии отвечая "я обещал, что вы будете в безопасности". Хорошо ему не приходит в голову просто отослать меня домой под конвоем.
Собственно, я забыла упомянуть, куда мы двигались все это время. Дело в том, что спасенный нами из зала суда парень рассказал нам о контракте на пять тысяч гильдеров. Требовалась сущая безделица - уничтожить огромного белого змея, убивающего прикосновением. Это было как раз по нам, и я ума не приложу, как это Штефан не вспомнил, что меня следует держать подальше от приключений.
Перед змеевым болотом мы переночевали в милейшей на первый взгляд деревеньке у очаровательной вдовы, а наутро забрели в лес и расправились с чудовищем. Я везу еще один сувенир - несколько чешуек белого змея вершлингена. По возвращению, Клаус разоблачил местного старосту, который занимался настолько непотребным делом, что моя рука содрогается, как только я вспоминаю об этом. Он усыплял детей особым ядом, делая их похожими на мертвецов, объяснял все хворью, наполняющей округу, и ел их сердца. Это звучит, как кусок страшной сказки, но это правда, моя дорогая. Я видела этот стол, и какие-то ножи, и я надеюсь, когда-нибудь эти воспоминания изгладятся в моей памяти.
Штефан при виде этого совсем сошел с ума, требовал изрубить это отродье, мы с Паолой и Этьеном едва уговорили его привезти преступника в город для суда.
Вот так мы и покинули это тихое место, забрав с собой вдову и ее чудесно спасенного сына. Дядька Клаус отлично смотрится во главе этого небольшого семейства, на вырученные за змея деньги он планировал открыть мясную лавку и осесть с ними в городе. Я искренне желаю ему спокойствия и долгих лет жизни.
Теперь имя твоей сестры красуется среди прочих достойных имен на камнях дороги в Готткирхене, гордись мною снова, любезная моя сестра, устройте небольшое угощение по этому поводу, все за мой счет.
*видно, как заканчиваются чернила на последних словах*